Лечение.
Заболевания, и их полевые составляющие.
В старших классах встал вопрос о моём дальнейшем образовании. На последнем этапе рассматривалась альтернатива между физкультурным вузом и медицинским.
Мои дядя и тётя – врачи. Дядя полжизни проработал главным санитарным врачом города. Просто и доходчиво он объяснил принципиальную разницу:
«Работая в медицине, ты всю свою жизнь, изо дня в день будешь вынужден работать с людьми больными и очень больными. Работая в сфере физической культуры и спорта, ты будешь работать с людьми не просто здоровыми, а очень здоровыми. Выбирай сам.»
Через несколько лет мне довелось увидеть статистику, показывающую взаимосвязь между профессией врачей и их заболеваниями. В этом отчёте заболевания числились как профессиональные. И в самом деле, цифры были более чем впечатляющие. Например, у 85% врачей кардиологов наблюдались заболевания сердечнососудистой системы, у гастроэнтерологов – заболевания пищеварительной системы, и т.д. В психиатрии дела обстояли ещё веселее: специфические нарушения имели более 90% врачей.
О совпадении здесь не может идти и речь. А если учитывать то, что воздушно-капельным путём эти заболевания не передаются, то напрашивается вывод о существовании какого-то другого механизма.
Не знаю, какой категории допуска был этот отчёт, но он напрочь ломал ту материалистическую картину мира, которую навязывала нам диктатура пролетариата.
Много лет спустя, после продолжительной серии экспериментов я пришёл к выводу, что какое-либо лечение, как вид деятельности – это не для меня.
И вовсе не потому, что у меня ничего не получается, а как раз именно потому, что получается СЛИШКОМ ХОРОШО. Единственная проблема заключается в следующем. Как не исхитряйся, но полевую составляющую болезни сначала нужно взять «на себя», а уж потом или уничтожить, или перебросить на что-то другое. Пусть даже не саму болезнь, а её «отголоски». Здесь я говорю о НАСТОЯЩЕМ ЛЕЧЕНИИ, а не о шарлатанстве во всех его разновидностях.
Не думаю, что какое-либо денежное вознаграждение может компенсировать потерянное здоровье.
Бывало, конечно, уговаривали меня, когда дело касалось родственников и людей близких. В КАЖДОМ случае я набирался какой-нибудь заразы при лечении, пусть даже не имеющей прямой связи с самим заболеванием.
Каким бы ни был механизм этого явления, но не было НИ ОДНОГО СЛУЧАЯ, чтобы лечение прошло для меня безнаказанно. Причём, даже лечение, вроде бы как и не связанное напрямую с энергетикой.
Делаю курс самого обычного общего массажа человеку, у которого проблемы с почками, и как следствие, отёки и тёмные круги под глазами – через пару сеансов у меня тоже появляются тёмные круги и отёки под глазами. У человека артрит коленных суставов – через пару сеансов у меня начинаются боли в коленях.
Из каких бы благих побуждений я не исходил, я всегда набирался какой-нибудь заразы от пациента. Иногда дело доходило до вещей буквально анекдотических.
Бабушка
Моя двоюродная бабка, находясь в возрасте глубоко пенсионном, умудрилась упасть и сломать головку бедра.
Как правило, если в таком возрасте человек ложится, то больше он уже не встаёт. Причины чисто психологические.
Наша бабка стала центром внимания всего семейства, ближнего и дальнего. Все только и занимались тем, что бегали вокруг неё и ублажали. Она прекрасно понимала, что стоит ей встать, и она автоматически становится в один уровень со всеми остальными членами семьи со всеми вытекающими последствиями.
Прошло месяца три постельного режима, перелом давно сросся, но бабка так вошла во вкус, что уже и речи не было о том, чтобы встать и включиться в повседневную жизнь. Такой образ жизни её вполне устраивал.
Постепенно она начинает замыкаться в себе, перестаёт двигаться даже в пределах кровати, перестаёт следить за собой, постепенно перестаёт разговаривать. Налицо сворачивание всех физических и психических функций.
В конце концов, мать уговаривает меня заняться лечением бабки всерьёз. Я примерно знаю, чем это для меня может закончиться, но соглашаюсь.
В воскресенье утром мы приезжаем к бабке, и процесс пошёл. Мать, не останавливаясь, разговаривает с ней, о чём только можно, правда, выглядит это как монолог, а я делаю массаж, пассивные движения конечностей, постепенно заставляю и её включаться в эти упражнения.
Короче, часа через три бабка, с моей помощью и опираясь на стул, ходит по дому, глазки у неё блестят, она пока что немногословно, но уже отвечает на все вопросы. Даже румянец появился.
Пока пообщались со всей роднёй, выбрались только под вечер. Выходим из дома, закрываем за собой калитку, отходим на пару шагов, и тут начинается самое интересное.
Ощущение такое, будто кто-то схватил меня за правое колено. Сила сжатия шла по нарастающей. Есть такой прибор для определения артериального давления – тонометр. Самое близкое ощущение, как будто на колено надели манжет и увеличили давление до ощущения боли. Только боль не по поверхности, а какая-то странная, на всю глубину.
Остановился, начал сгибать колено и прощупывать – вроде бы, как и ничего нет, но ощущение сжатия и боли не проходит.
Никаких травм правого колена у меня никогда не было.
Я сразу же направил верхний вибрирующий поток вниз по ноге, как бы обмывая её проточным потоком и снаружи и изнутри. На вдохе набор, на выдохе промывка, и так всю дорогу домой. Правда, метров через пятьдесят «хватка» ослабла, а потом и совсем пропала, но я ещё несколько часов искал остатки чужеродного вторжения.
Всё, что родственники должны были знать и уметь, я рассказал и показал. Дальше они могли делать это самостоятельно. При всём уважении к бабушке, больше я её лечением не занимался. Если с этого только началось, то чем это могло закончиться?
Мотоцикл
Уговорили меня как-то помочь одной девушке. Утром в полусонном состоянии она вышла из дома, и её сбил мотоцикл. Удар защитной дугой пришёлся по наружной поверхности бедра. Девушка летит в одну сторону, мотоцикл в другую, мотоциклист в третью.
Пару недель она пролежала в больнице. Как ни странно, переломов у неё не оказалось (девушка спортивная, организм молодой, кости гибкие), но пошло обширное омертвление мягких тканей на наружной поверхности бедра. После больницы прошёл почти месяц, но колено сгибалось градусов на 10 – 15 самое большее. Ходить она могла только с палочкой.
Я предупредил, что лечение будет протекать ТАК ЖЕ БОЛЕЗНЕННО, как и сама травма, но ГОРАЗДО ДОЛЬШЕ. Она согласилась сразу и на всё.
Дней через десять в присутствии множества родственников и соседей она, вроде бы как совершенно случайно, роняет на пол носовой платок, демонстративно садится в полный присед, поднимает платок, и встаёт с улыбкой. Зрители в восторге, а я думаю только о том, во что в этот раз мне обойдётся вмешательство, и почему «расплата» так сильно задерживается. Теоретически, чем дольше задерживается «ответный удар», тем сильнее он будет.
Через три дня после этого «выпускного экзамена» меня кусает какое-то непонятное насекомое. Жалит в середину наружной поверхности бедра, только не на том же месте, где была травма у неё, а на другой ноге, как бы в зеркальном отражении.
Сначала я как-то не обратил особого внимания, но потом, когда опухоль стала с трудом помещаться в две ладони, понял, что час расплаты настал. Несколько раз я выдавливал гной, постоянно менял тампоны с мазью – улучшений не было.
Понял, что надо идти сдаваться. Пошёл к знакомому хирургу. Он обколол всё бедро антибиотиками, разрезал рану, промыл, вставил трубочку. Ещё неделю я ходил к нему на уколы, процедуры и перевязки, пока рана не начала заживать, а опухоль спадать.
Можно сказать – я легко отделался.
С тех пор я признаю один единственный вид лечения – лечение самого себя.